«Успех вечера был в сущности успехом Маяковского. Непринужденность, с которой он держался на подмостках, замечательный голос, выразительность интонаций и жеста сразу выделили его из среды остальных участников. Глядя на него, я понял, что не всегда тезисы к чему-то обязывают... Эта веселая чушь преподносилась таким обворожительным басом, что публика слушала развесив уши. Только, когда Маяковский заговорил о складках жира, в креслах зрительного зала, в первом ряду, сплошь занятом военными, раздался звук, похожий на дребезжанье развихлявшегося мотора: блестящие “в лоск опроборенные” кавалеристы, усмотрев оскорбительный намек в словах докладчика, в такт, “по-мейерхольдовски” застучали сердито о пол палашами... Всем было весело. Нас встречали и провожали рукоплесканиями, невзирая на заявление Крученых, что он сладострастно жаждет быть освистанным. Мы не обижались на эти аплодисменты, хотя и не обманывались насчет их истинного смысла... В наступавшем зимнем сезоне мы собирались развернуть нашу деятельность еще шире... Футуризм перебрасывался даже на театральный фронт».
Б. Лившиц