Музей В.В. Маяковского был открыт в соответствии с приказом народного комиссара просвещения РСФСР Н.К. Крупской от 23 декабря 1937 года. К этому времени со дня смерти Владимира Маяковского 14 апреля 1930 года прошло более 7 лет.
В конце 1935 года Л.Ю. Брик и ее окружением было написано и представлено И.В. Сталину письмо с жалобой на бездействие и бюрократическое отношение чиновников от Госиздата, Наркомпроса и других руководящих инстанций к литературному наследству Маяковского и к его памяти: книги Маяковского не издаются, его произведения иcключаются из школьной программы, музей не создается.
Прочесть оригинал письма24 февраля 1935 г.
Дорогой товарищ Сталин,
после смерти поэта Маяковского, все дела, связанные с изданием его стихов и увековечением его памяти, сосредоточились у меня.
У меня весь его архив, черновики, записные книжки, рукописи, все его вещи. Я редактирую его издания. Ко мне обращаются за матерьялами, сведениями, фотографиями.
Я делаю все, что от меня зависит, для того, чтобы его стихи печатались, чтоб вещи сохранились и чтоб все растущий интерес к Маяковскому был хоть сколько-нибудь удовлетворен.
А интерес к Маяковскому растет с каждым годом.
Его стихи не только не устарели, но они сегодня абсолютно актуальны и являются сильнейшим революционным оружием.
Прошло почти шесть лет со дня смерти Маяковского, и он еще никем не заменен и, как был, так и остался крупнейшим поэтом революции.
Но далеко не все это понимают.
Скоро шесть лет со дня смерти, а "Полное собрание сочинений" вышло только наполовину, и то – в количестве 10.000 экземпляров!
Уже больше года ведутся разговоры об однотомнике. Матерьял давно сдан, а книга даже еще не набрана.
Детские книги не переиздаются совсем.
Книг Маяковского в магазинах нет. Купить невозможно.
После смерти Маяковского, в постановлении правительства, было предложено организовать кабинет Маяковского, при Комакадемии, где должны были быть сосредоточены все матерьялы и рукописи. До сих пор этого кабинета нет.
Матерьялы разбросаны. Часть находится в московском Литературном музее, который ими абсолютно не интересуется. Это видно хотя бы из того, что в бюллетене музея имя Маяковского почти не упоминается.
Года три тому назад райсовет Пролетарского района предложил мне восстановить последнюю квартиру Маяковского и при ней организовать районную библиотеку имени Маяковского.
Через некоторое время мне сообщили, что Московский Совет отказал в деньгах, а деньги требовались очень небольшие.
Домик маленький, деревянный, из четырех квартир (Таганка, Гендриков пер. 15). Одна квартира – Маяковского. В остальных должна была разместиться библиотека. Немногочисленных жильцов райсовет брался переселить.
Квартира очень характерная для быта Маяковского – ростая, скромная, чистая.
Каждый день домик может оказаться снесенным. Вместо того, чтобы через 50 лет жалеть об этом и по кусочкам собирать предметы быта и рабочей обстановки великого поэта революции – не лучше ли восстановить все это, пока мы живы.
Благодарны же мы за ту чернильницу, за тот стол и стул, которые нам показывают в домике Лермонтова в Пятигорске.
Неоднократно поднимался разговор о переименовании Триумфальной площади в Москве и Надеждинской улицы в Ленинграде – в площадь и улицу имени Маяковского, но и это не осуществлено.
Это – основное. Не говоря о ряде мелких фактов, как, например: по распоряжению Наркомпроса, из учебников по современной литературе на 1935-й год выкинули поэмы "Ленин" и "Хорошо". О них и не упоминается.
Все это, вместе взятое, указывает на то, что наши учреждения не понимают огромного значения Маяковского – его агитационной роли, его революционной актуальности. Недооценивают тот исключительный интерес, который имеется к нему у комсомольской и советской молодежи.
Поэтому его так мало и медленно печатают, вместо того, чтобы печатать его избранные стихи в сотнях тысяч экземпляров.
Поэтому не заботятся о том, чтобы - пока они не затеряны - собрать все относящиеся к нему матерьялы.
Не думают о том, чтобы сохранить память о нем подрастающего поколения.
Я одна не могу преодолеть эти бюрократические незаинтересованность и сопротивление – и после шести лет работы обращаюсь к Вам, так как не вижу иного способа реализовать огромное революционное наследие Маяковского.
Л. БРИК
Мой адрес: Ленинград, ул. Рылеева, 11, кв. 3
Телефоны: коммутатор Смольного, 25-99 и Некрасовская АТС, 2-90-69.
Именно на этом письме Сталин написал резолюцию: «Маяковский был и остается лучшим, талантливейшим поэтом нашей советской эпохи. Безразличие к его памяти и его произведениям – преступление».
Эта резолюция была опубликована в газете «Правда» 5 декабря 1935 года в редакционной подборке материала о Маяковском.
Там же было опубликовано сообщение о том, что «Московский совет постановил создать в доме, где жил Маяковский (Гендриков пер., д 13/15), Библиотеку-музей имени В. Маяковского» и о том, что принято решение переименовать Гендриков переулок в переулок Маяковского.
Эти события стали началом признания творчества Маяковского как государственно значимого явления. Первыми документами такого признания стали правительственные постановления 1936 года о создании музея, в соответствии с которыми был учрежден Дом-музей В.В. Маяковского Союза писателей СССР. Хотя такой формат музея просуществовал очень недолго, именно в 1936 году началась подготовка дома в Гендриковом переулке (с 1936 года переулке Маяковского) к музейной жизни. К зданию был пристроен одноэтажный читальный зал, а к фасаду, обращенному к соседнему по переулку дому, примкнула одноэтажная пристройка для размещения подсобных помещений с устройством под частью ее подвала. Внутренняя перепланировка обоих этажей была произведена в соответствии с новым назначением дома, а квартира Маяковского отреставрирована. При этом перед архитекторами встала проблема: как выделить дом Маяковского среди рядовой застройки переулка так, чтобы можно было увидеть издалека, что это не обычный дом. И было найдено решение – разместить на глухой стене соседнего с музеем многоэтажного дома громадными буквами строки из поэмы «Владимир Ильич Ленин»:
Я
всю свою
звонкую силу поэта
Тебе отдаю,
атакующий класс.
О достижениях и неудачах в работе над созданием музея мы узнаем из заметки в газете «Вечерняя Москва» от 4 апреля 1937 года: «В доме восстановлена квартира поэта в таком виде, как она была при его жизни. Оборудована библиотека, два читальных зала, четыре кабинета для индивидуальной работы. Здесь должно быть учреждение, которое помогло бы изучению творчества Маяковского, библиотека по поэзии XX века и т. п., но все это пока в проекте», так как с января 1937 года финансирование музея было прекращено.
14 апреля 1937 года по Наркомпросу РСФСР был отдан приказ за подписью Н.К. Крупской, который гласил: «На основании решения СНК СССР от 4.II-1937 г. и СНК РСФСР от 4.IV-37 года включить в число научных учреждений Наркомпроса по Библиотечному управлению Библиотеку-музей Маяковского. Библиотечному управлению и дирекции Библиотеки-музея Маяковского провести необходимые мероприятия по оборудованию читальни, обработке книжного фонда, восстановлению квартиры поэта в целях обеспечения к открытию этого учреждения 7 (19)VII-37г. в годовщину поэта».
В конце апреля Крупская вызвала к себе Агнию Семёновну Езерскую, которую хорошо знала, и предложила ей возглавить музей-библиотеку. Та приняла предложение и активно включилась в работу. Осенью 1937 года А.С. Езерская рассказывала о продвижении в работе и, в частности, об участии Л.Ю. и О.М. Бриков в создании музея – о том, что «они еще в 1936 году реставрировали и уже привезли всю хранившуюся у них после смерти Маяковского крупную мебель из всех комнат этой квартиры, а сейчас через день приезжают и привозят одежду, белье, обувь, книги, посуду, бытовые вещи и много всяких предметов и мелочей, которыми пользовался Маяковский и которых касались его руки».
23 декабря 1937 года был издан еще один приказ Наркомпроса «Об открытии библиотеки-музея В.В. Маяковского», опять за подписью Крупской: «Утвердить положение о библиотеке В. Маяковского. Положение о музее утвердить дополнительно. Открыть со 2 января 1938 г. читальный зал и справочный библиографический кабинет библиотеки-музея». Формулировки подчеркивали значение библиотеки-музея как культурно-просветительского учреждения, прежде всего выполняющего социальный запрос – приблизить произведения поэта к массовому читателю.
Наконец наступил 1938 год, который мы считаем датой рождения музея, хотя в действительности, как видим, музейная жизнь наследия Маяковского началась гораздо раньше – сразу после его смерти.
Прочесть Приказ об открытии библиотеки-музея В.В. Маяковского Наркомата просвещения от 23 декабря 1937 года, распоряжение Наркомпроса о хранении и освоении литературного наследия В. Маяковского. 8 сентября 1938 года, справка о закреплении за Л.Ю. Брик комнаты в Лубянском проезде. 24 июня 1930 года, письмо из домоуправления о закреплении за музеем комнаты в Лубянском проезде. 31 мая 1938 года, письмо Л.Ю. Брик в музей о передаче охранной грамоты на комнату в Лубянском проезде. 13 апреля 1938 года
В начале 1938 года, как и было предписано, открыл свои двери читальный зал, а в апреле открылась музейная часть с мемориальной и литературной экспозицией. Как мемориальные были сохранены комната поэта и столовая. В остальных помещениях разместились выставка, лекционный и читальный залы, библиотека, фонотека, отдел фондов, библиографический кабинет.
При этом создатели музея, по словам архитектора М.В. Фехнер, «решили несколько нарушить строгие музейные законы и перенесли с письменного стола из комнаты Маяковского на Лубянском проезде и разместили на
письменном столе в открывающейся мемориальной квартире на Таганке абсолютно все сохранившиеся в неприкосновенности крупные и мелкие предметы и всякую мелочь.
Процесс этот не представлял затруднений, т. к. столы были одинаковые, купленные оба в один день Маяковским в 1926 году, и в распоряжении устроителей мемориальной квартиры были фото А.М. Родченко, снявшего 14 апреля 1930 года комнату на Лубянском проезде, письменный стол и каждую вещь на нем в отдельности крупным планом».
Не оставалась в забвении и лубянская комната Маяковского. Охранную грамоту и вместе с нею всю полноту ответственности за сохранность комнаты и находящихся в ней предметов принял музей.
Продолжалось пополнение фондов музея от Л.Ю. Брик. Она передала в фонды архив В.В. Маяковского: были приняты 67 записных книжек, 108 автографов рукописей и машинописных экземпляров стихотворений, очерков и статей, пьес и киносценариев с рукописными правками; около 600 творчески-деловых и личных документов, в том числе 115 писем от различных лиц; почти все прижизненные издания его произведений; приняли также около 5000 записок, поданных Маяковскому на его вечерах-выступлениях и другие документы.
В конце 1938 года выяснились следующие печальные обстоятельства жизни музейного дома: бревенчатый сруб местами поражен древесным грибком и поэтому необходимо закрыть музей для посетителей на ремонт и профилактические и реставрационные работы. По решению Крупской на время ремонта в 1939–1940 годах, связанного со сменой отдельных пораженных грибком венцов, часть музейных экспонатов была использована для выездной выставки в Сочи.
В Москве библиотека-музей, по случаю ремонта закрытая для посетителей примерно на полтора года, не прекращала свою исследовательскую и организационную работу, продолжалась и работа по благоустройству музейной территории.
