Себе, любимому, 
посвящает эти строки автор

Четыре.

Тяжелые, как удар.

«Кесарево кесарю — богу богово».

А такому,

как я,

ткнуться куда?

Где для меня уготовано логово?

Если б был я

маленький,

как Великий океан,
—
на цыпочки б волн встал,

приливом ласкался к луне бы.

Где любимую найти мне,

такую, как и я?

Такая не уместилась бы в крохотное небо!

О,
если б я нищ был!

Как миллиардер!

Что деньги душе?

Ненасытный вор в ней.

Моих желаний разнузданной орде

не хватит золота всех Калифорний.

Если б быть мне косноязычным,

как Дант
или Петрарка!
Душу к одной зажечь!

Стихами велеть истлеть ей!

И слова
и любовь моя —
триумфальная арка:

пышно,

бесследно пройдут сквозь нее

любовницы всех столетий.

О, если б был я

тихий,

как гром,
—
ныл бы,

дрожью объял бы земли одряхлевший скит.

Я

если всей его мощью

выреву голос огромный —
кометы заломят горящие руки,

бросятся вниз с тоски.

Я бы глаз лучами грыз ночи
—
о, если б был я

тусклый,

как солнце!

Очень мне надо
сияньем моим поить

земли отощавшее лонце!

Пройду,

любовищу мою волоча.

В какой ночи́,

бредово́й,

недужной,

какими Голиафами я зача́т
—
такой большой

и такой ненужный?